Журнал «Балет» в двадцатый раз отметил Международный день танца вручением приза «Душа танца». Программа юбилейного гала-концерта, прошедшего 30 апреля на сцене Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко, составлялась с оглядкой на пристрастия московской публики и очень широкий спектр зрительских интересов. Угодить удалось почти всем: организаторы охватили и нетленную классику в виде «Баядерки», «Талисмана», «Арлекинады» и «Корсара», и народные «Татарочку» и «Сиртаки», и современный балет в представительстве Ханса ван Манена, Алексея Мирошниченко и Олега Габышева, и даже контемпорари. Однако на драматизм и какой бы то ни было художественный подтекст рассчитывать не пришлось, предпочтение было отдано изящной лёгкости и красоте внешней формы.

Чтобы выразить благодарность театру, предоставляющему площадку для проведения мероприятия, организаторы отдали труппе МАМТа всё первое отделение. И не прогадали, потому что картина «Тени» из балета «Баядерка» уместна и выигрышна в контексте любого вечера классического танца. А уж если в ней продемонстрирует свою летучесть Солор гамлетовского типа Сергей Полунин, получивший приз в номинации «Звезда», это определит большую часть успеха у падкой с одинаковой трогательностью на балетных принцев и хулиганов московской публики. И та даже простит пошатывающихся теней в первом ряду кордебалета, хоть и изумительно отточенные, но резковатые для Никии движения также получившей приз Натальи Сомовой, неожиданную агрессивность одной из теней-солисток. Так что тон концерту был задан душевный, всепринимающий и всепрощающий. Справедливости ради, однако, стоит отметить, что артистам во втором отделении прощать было особенно и нечего, а вот к составителям программы вопросы возникнуть могли.

Душевность встречи зрителей со своими любимцами была продолжена уже в начале второго отделения: долю умиления подарили залу юные воспитанники МГАХ, исполнившие в честь Инги Ворониной, своего педагога, лауреата приза, номер «Суворовцы». На сверхвысоких скоростях станцевали «Татарочку» солисты ансамбля имени Моисеева, также поздравляя своего получившего статуэтку педагога Елену Щербакову, и заслужили этим вполне ожидаемые бурные овации. Абсолютно так, как нужно и как это обычно делается, солисты Мариинского театра Оксана Скорик и Андрей Ермаков, лауреат «Души танца» этого года, исполнили па-де-де из «Корсара»: здесь были и героика, и поклонение прекрасной даме, и зависающие прыжки, и красивые поддержки, и ладные фуэте. Затем излучающая свет Анжелина Воронцова, получившая приз в номинации «Восходящая звезда», танцевала па-де-де из балета «Талисман» с более серьёзно настроенным Денисом Родькиным, тоже лауреатом. В этой борьбе темпераментов сильнее оказалась жизнерадостная прима Михайловского театра, тем более что и рюшечно-турнюрная хореография имперских времён отнюдь не располагала к серьёзной рефлексии. И отчасти поэтому, но в большей степени благодаря задору и чудеснейшей детской непосредственности Кристины Андреевой и Олега Ивенко очень тепло было принято их па-де-де из «Арлекинады».

Олег Габышев искромётно и с обаянием исполнил собственный номер «Мачо». С чувством юмора и артистизмом у солиста театра Бориса Эйфмана нет никаких проблем, но некоторые хореографические находки живо напоминают миниатюру «Лень», за которую Олег Габышев получил серебряную медаль на XII Международном конкурсе артистов балета и хореографов в Москве. Не видя других работ танцовщика, судить о природе этих ассоциаций трудно, но хочется надеяться, что это закономерный для начинающего хореографа поиск собственного почерка, а не бессознательные самоповторения.

И вдруг после задиристого номера петербуржца наметился неожиданный переход от душевности к глубочайшей духовности. За неё во втором отделении отвечали совершенно выбивавшиеся из этого праздника жизни и виртуозной прыгучести «Умирающий лебедь» Алексея Мирошниченко и «Старик и я» (“The old man and me”) Ханса ван Манена.

Представляя свою миниатюру, пермский худрук Алексей Мирошниченко попросил у зрителей прощения «за наглость» — за то, что у него поднялись руки на нестареющий шедевр. Но ему как раз не надо было извиняться, потому что поставленный на музыку Сен-Санса дуэт о лебединой верности вносил так не хватавшие прочим номерам лиричность и трепетную нежность и располагал к размышлениям, на которые вся остальная программа будто боялась навести. Хрупкая прима Пермского академического театра оперы и балета Инна Билаш с невероятными линиями ног и её статный партнёр Степан Дёмин были безупречны и заставили пожалеть о столь малой длительности лебединой музыки французского композитора.

Продолжили начатое пермяками благое дело Владимир Малахов, получивший приз с устрашающей формулировкой «За пропаганду отечественной хореографии за рубежом» (такой же приз был присуждён Наталье Макаровой), и берлинская балерина Беатрис Кноп. Их номер начинался как шуточная сцена заигрывания роскошной женщины в пурпурном платье с прохладным и равнодушным к её чарам мужчиной. Любителям лёгкости и — скажем честно — не так уж часто встречающегося и достойно играющегося балетного юмора, казалось бы, вновь несказанно повезло. Но, если бы это была просто мимолётная шуточка, это не был бы ван Манен. Юмор одномоментно сменяется такой сложностью и глубиной чувств, облечённых в непривычную для любителей классики форму, что даже рабочие сцены были введены в заблуждение и посреди постановки выбежали на сцену, чтобы убрать реквизит. Да и некоторые зрители настолько не ожидали подобного поворота событий, что в зале началось хлопанье стульями, а потом и исход в фойе. Номер о превратностях судьбы и человеческих отношений, номер, над которым хочется и надо думать, вместе с «Умирающим лебедем» внезапно оказался белой вороной среди нарядных павлинов предшествующих часов. Быть может, результат был бы другим, если бы хореографией ван Манена концерт завершился, так что у зрителей осталось бы послевкусье именно после неё. Это было бы прекрасным «до свидания», которое, однако, сказано всё же не было.

После миниатюры «Старик и я» на публику бросили зажигательную греческую сюиту «Сиртаки». Ансамбль Моисеева всегда изумителен и принимается всеми категориями зрителей замечательно, очень душевно; не восхищаться лихостью, техничность, гибкостью и артистизмом танцовщиков вряд ли возможно. Но вопрос лишь в том, было ли это уместно в тот вечер и в такой очередности.

Медитации на волне Алексея Мирошниченко и Ханса ван Манена не получилось. И в этот раз на «Душе танца» душевность всё-таки победила духовность.

Наталья Плуталовская