В марте нынешнего года музыкальная общественность отметила 175-летний юбилей композитора Николая Римского-Корсакова (1844–1908), справедливо заметившего: «Когда о музыке говорят, что она на что-то похожа, это ещё не страшно. А вот если музыка ни на что не похожа, тут уж дело плохо!». C 17 марта по 12 апреля на сценических площадках Мариинского театра в Санкт-Петербурге прошёл масштабный фестиваль «Римский‑Корсаков – 175», в рамках которого исполнены все оперы композитора, а также большинство его симфонических, камерных и вокальных произведений. После капитального ремонта открыл свои двери Мемориальный музей-квартира Римского-Корсакова с сохранившимися в неприкосновенности деталями интерьера и восстановленным рисунком паркета, существовавшего в квартире при жизни композитора. В Перми к дате приурочили выход премьеры балета «Шахерезада» (создатели спектакля выбрали именно этот вариант написания имени) в постановке главного балетмейстера Театра Алексея Мирошниченко.

Императрица Фарах Пехлеви - Диана Вишнева, Императрица Фарах Пехлеви в старости - Булган Рэнцэндорж. Фото Андрея Чунтомова

В отличие от балета Михаила Фокина в основе сюжета не восточная сказка, а быль – правда, превращенная создателями в сказку: её главная героиня, последняя императрица Ирана Фарах Пехлеви (род. в 1938 г.), здравствует по сей день. Балет выстроен как ретроспектива – открывая выставку, посвященную персидской истории и культуре (на сцене в застекленных музейных витринах воспроизведены подлинные исторические артефакты, им отведен отдельный вкладыш буклета), Фарах Пехлеви то и дело натыкается на экспонаты, заставляющие её снова и снова вспоминать собственную жизнь, начавшуюся действительно как сказка. Словно живые встают перед ней тени прошлого, на сцене взрослую Фарах (Булган Рэнцэндорж) сменяет юная (Диана Вишнева), и Бессмертные (12 артистов-мужчин) ведут её от начала истории к трагическому финалу. Девочка (на момент знакомства с будущим мужем ей 19, ему 40 лет), ставшая третьей женой шаха Мохаммеда Реза Пехлеви, коронована императрицей (шахбану). «Балет не о политике», – подчеркивает А. Мирошниченко, на что так и хочется воскликнуть: «И слава богу», потому что если начать разбираться в причинах Исламской революции, в результате которой семья шаха вынуждена была покинуть Родину, можно передумать делать спектакль, настолько противоречивы деяния последнего правителя Персии. Всерьёз отнестись к хореографической повести, реальные персонажи которой небезосновательно внесены историей в главу «богатые тоже плачут», заставила Диана Вишнева. Для своей героини балерина нашла тот самый штрих, переросший в смысловой код спектакля: она в буквальном смысле не сводила глаз с Мохаммеда (Марсело Гомес), ловила каждый его жест, каждое «слово». Её Фарах смотрела на него так всю «жизнь». И слово «единственный» в контексте жизни императрицы перестаёт быть чем-то из области словоблудия, а становится реальностью, подобной сказке. Как все большие артисты, Вишнева играла не конкретную жизнь. Превращая повествование в притчу, она рассказывала о женах, «чья любовь пережила мужа». Такова трагическая история грузинской княжны Нины Чавчавадзе, жены Александра Грибоедова, чья судьба и гибель мужа также роковым образом связана с Тегераном. Слова молодой вдовы, так никогда больше не вышедшей замуж, обращенные к погибшему мужу и выбитые на его могильной плите, вынесены в название статьи и непостижимым образом объединяют судьбы женщин, живших в разные века.

Императрица Фарах Пехлеви - Диана Вишнева, Мохаммед Реза-шах Пехлеви - Марсело Гомес.

Фото Андрея Чунтомова

Пермские артисты, выступавшие вслед за парой Вишнева-Гомес, предложили свою трактовку партий: здесь перевес был на стороне Мохаммеда в исполнении техничного Георгия Еналдиева. Его пылко влюбленный шах вызывал искреннюю симпатию, а эмоции, транслируемые со сцены, заставляли сопереживать. Фарах Полины Булдаковой, молодая и влюбленная красавица, сдержано принимала этот натиск.

Балет с лаконичными модульными декорациями Альоны Пикаловой и роскошными костюмами, сшитыми по фотографиям реальных нарядов императрицы (художник по костюмам – Татьяна Ногинова), прежде всего о женщине и её любви к мужчине, о том, что женщина всегда руководствуется интересами семьи, в то время как мужчина может позволить себе роскошь думать только о деле, и история в этом случае всегда его оправдает, женщину – никогда.

В одном из писем, адресованных императрице Марии Федоровне (жене Павла I), генерал А.Я. Будберг просит её повлиять на императора. Ответ Марии Федоровны, c самого начала разграничившей свои отношения с супругом и императором (а позднее и с сыновьями-императорами), мудр: «Семейные узы в государстве сильном не могут никоим образом влиять на виды и решения государя. Русский император, несмотря на самые близкие семейные отношения, принимает только и должен принимать решения в соображение во благо и славу своего государства». Собственно, именно этими словами словно бы и руководствовалась Фарах Пехлеви, занимаясь делами государства исключительно на своей «женской мирной половине» (интересно и закономерно, что именно так разграничивались покои императорской четы в Версале: мужская часть – салон войны, женская – салон мира): устраивала коммуны для прокаженных, строила больницы, боролась за права женщин, поддерживала традиционную культуру и искусство (в период правления Пехлеви в театрах идут, сейчас в это трудно поверить, балетные спектакли, в числе которых «Спящая красавица» и та самая «Шехеразада»). Затем отправляется с мужем в изгнание, разделяя его судьбу так же безропотно, как Анастасия Марковна, жена протопопа Аввакума, родившая ему девятерых детей и двух из них похоронившая по пути в Пустозёрск (так, чтобы было понятно, куда из Москвы шли пешком супруги и их дети: ныне несуществующий город располагался на территории Заполярного района Ненецкого автономного округа).

Спектакль – это череда более или менее статичных красочных картин с любовным дуэтом героев посередине, строящаяся, как показалось, вокруг интересной режиссерской мысли: орденская лента мужа, оставшаяся в руках Фарах Пехлеви после его смерти, превращается в церемониальную праздничную ленту, которую императрице предстоит разрезать, чтобы открыть выставку, что героиня и делает, завершая спектакль и возвращая зрителя в начало истории.

«Форма без содержания — это звонок, который не звонит», — написал немецкий драматург Оскар Блюменталь. «Звонок» создателей «Шахерезады» звонит, напоминая о роли женщины в мировой истории. Героини есть и в истории России, возможно, придет и их черед напомнить о себе, оказавшись на балетной сцене.

Императрица Фарах Пехлеви - Диана Вишнева.

Фото Андрея Чунтомова