Его отточенная техника и высокий прыжок продолжают покорять сердца, а умение жить на сцене вызывает неподдельное чувство восторга. Самый молодой премьер Большого театра, обладатель премии Benois de la danse, исполнитель роли Алексея Вронского в последней премьере театра «Анна Каренина» Денис Родькин рассказал о выборе профессии, музыкальных предпочтениях, «балетном этикете» и самых каверзных ситуациях в своей карьере.

− Здравствуйте, Денис! Еще в детстве, параллельно с танцами, Вы посещали музыкальную школу по классу классической гитары. Возникали ли мысли связать свою жизнь с музыкой профессионально?

Мне не очень давалась музыка. То ли я был ленив и ничего не понимал, то ли мне больше нравилось пассивно слушать ее. В любом случае, я любил гитару и мне хотелось ее слушать, но играть на ней у меня не получалось. А вот балет я очень не любил смотреть, но вот он-то у меня и получился (смеется). Бывает, заниматься чем-то менее интересно, чем на это смотреть или это слушать.

− Чья хореография, на Ваш взгляд, наиболее музыкальна?

Если брать стопроцентное попадание в музыку — это хореография Юрия Григоровича. Несмотря на то, что многие считают ее устаревшей, она останется самой музыкальной для меня.

−Существуют ли балеты, в которых допускаются элементы импровизации? Доводилось ли Вам участвовать в подобных спектаклях?

В импровизационных постановках мне не приходилось танцевать. В балетах возможна вольность, только, разумеется, не в классических. В современных постановках, если ты сымпровизируешь, зритель просто-напросто не поймет.

− Какие балеты Вас привлекают больше – сюжетные или абстрактные (бессюжетные)?

Мне нравится танцевать в сюжетных спектаклях, особенно в балетах Ю. Григоровича. Там есть, как говорится, за что и за кого танцевать. И если ты задыхаешься и умираешь на сцене, это стоит того. А есть такие спектакли, от которых сводит мышцы, стопы, и зритель в такие моменты не понимает, ему становится скучно. Поэтому сюжетные балеты более интересны несмотря на то, что физически они тяжелее.

− Как Вы считаете, насколько в наше время балетное искусство доступно и понятно? И как сейчас выстраиваются взаимоотношения создателей спектакля во время его подготовки?

Сейчас в балетном театре модно такое распределение обязанностей, когда режиссер занимается своим делом, хореограф – своим, композитор – своим. Но даже при таком правильном раскладе спектакли порой получаются чересчур сложными для восприятия и понимания. Если зритель не прочтет три книги одновременно, он просто не поймет ничего. Когда я, например, прихожу в оперу, мне не понятна половина слов − приходится читать титры. Хочется, чтобы искусство было понятным, не только балет, но и опера.

− Вы отказались участвовать в скандально известной постановке Большого театра «Нуреев». Почему?

Дело в том, что я был назначен на роль Эрика Бруна, любовника Нуреева. Изначально эта идея показалась мне довольно интересной, но оказалось, что этот герой находится на сцене ровно четыре минуты в течение всего спектакля. Можно увлечь и заинтриговать зрителя, появившись на сцене на секунду! Но не в данном случае. Поэтому не видел смысла участия в постановке. К тому же, исполнитель роли Эрика Бруна должен был быть одет во всё черное. Из-за этого создавалось впечатление, что тебе предстоит побыть тенью Нуреева, в прямом смысле этого слова, и мне этого не хотелось. По меркам балетной профессии мне не так много лет, но уже и не мало, все-таки в данный период времени я вижу себя в главных ролях.

− Какую эволюцию проходят воплощенные Вами персонажи, роли которых приходится танцевать неоднократно? Меняются ли они внутренне из спектакля в спектакль?

Да, мои герои абсолютно разные. Те герои, которых я танцевал в более молодом возрасте, на протяжении последующих лет менялись и меняются до сих пор. Какому-то персонажу, например, князю Курбскому из балета «Иван Грозный», года и опыт очень к лицу. Из спектакля в спектакль мой Курбский становится всё более мужественным.

− Вы стали обладателем почетной и престижной награды Benois de la danse. Для Вас это большое достижение, показатель профессионального роста или условность? Как Вы относитесь ко всевозможным поощрениям (наградам, призам и т.д.)?

По большому счету, они ничего не дают — это условность. Конечно, приятно, когда отмечают твои заслуги. В Большом театре немногие артисты имеют эту награду, приятно осознавать, что тебя выделяют и именно ты являешься тем артистом, который, по мнению других, заслуживает особого внимания. Однако для меня совершенно точно одно: награды и призы — не самое главное в жизни.

− Нужны ли в балете такие формы соревнования, как конкурсы? Случалось ли Вам когда-нибудь участвовать в них?

Я не участвовал ни в одном конкурсе и не жалею об этом. Танцевать спектакль и выходить на сцену в качестве конкурсанта –абсолютно разные вещи. Многие великие артисты никогда не участвовали в конкурсах и тем не менее они не перестают быть великими и заслуженными. Участие в конкурсах ассоциируется у меня, в первую очередь, со спортом, нежели с балетом. Поэтому, на мой взгляд, подобные вещи необязательны, а может, и вовсе не нужны.

− Один из поворотных моментов в Вашей биографии и карьере – появление в Вашей жизни Николая Цискаридзе. Вы занимались у него в классе уже будучи артистом Большого театра, под его руководством репетировали спектакли...

Когда я пришел в Большой театр, в меня никто не верил, все думали, что я мальчик из странного училища. Поначалу все отворачивались от меня. Николай Максимович увидел во мне задатки, талант и впоследствии начал заниматься и работать со мной. Разумеется, он не обещал «золотых гор», он сам сомневался: получится или нет. Ведь все сначала может получаться, но в какой-то момент пойти на спад. Бывает и наоборот, что и произошло со мной. Именно этот человек вселил веру в меня. Сейчас те люди, которые сомневались во мне, считают, что Николай Максимович совершил чудо, обратив на меня внимание.

− Известен случай, связанный с Вашей травмой, когда в третьем действии «Раймонды» Вас заменил Ваш коллега Артем Овчаренко. Повторялись ли подобные ситуации? Что Вы чувствовали в тот момент?

Природой не заложено, чтобы человек танцевал балет, выворачивая ноги. У меня было воспаление подошвенной связки. Я мучился на протяжении двух месяцев, делал уколы, чтобы танцевать. В какой-то момент стопа этого не выдержала, и когда я прыгнул, мне показалось, что у меня оторвалось ахиллово сухожилие. Конечно, испугался, но дотанцевал до конца. Я понимал, что если еще раз подпрыгну на этой ноге, то последствия будут плачевными.

Пришлось попросить замену. Это не редкий случай в Большом театре. В свое время я тоже заменял человека, потому что наша профессия — это очень непредсказуемая вещь.

С тем, что произошло, я справился достаточно легко. Во-первых, верил, что меня все поймут. Во-вторых, нужно было долечиться, чтобы танцевать дальше, а в-третьих, это всегда с кем-то происходит, от этого никто не застрахован. Тем более что большинство людей меня поддержало в тот момент: руководитель, родители, поклонники. Сложно было в начале карьеры, когда, уронив свою партнершу, я упал на нее сверху (смеется). Сейчас, повзрослев, со всем, что происходит со мной, справляюсь спокойно.

− Денис, спасибо за интересную беседу. В ее завершении мы подготовили для Вас небольшой блиц-опрос.

Я только за. Давайте!

− Любимый жанр в музыке?

У меня нет любимого направления в музыке. Но предпочтение отдаю все же классике.

− Звучание какого музыкального инструмента Вам нравится больше всего?

Если хороший скрипач, то, наверное, скрипка. Очень благородное звучание у этого инструмента, если действительно на нем играет профессионал высокого класса.

− Что бы Вы еще мечтали станцевать?

Я станцевал все, что хотел, и даже больше. Спартак был для меня за гранью реальности.

− Насколько охотно Вы общаетесь с поклонниками, почитателями?

На контакт иду в зависимости от настроения.

− Балетных все чаще вовлекают в шоу-бизнес, как Вы к этому относитесь?

Есть пошлый шоу-бизнес, а есть нормальный. Я не имею ничего против второго.

− Совет от Дениса Родькина: как достичь успеха в столь молодом возрасте?

Вне зависимости от способностей нужно всегда много трудиться и работать.

Фото с официального сайта Дениса Родькина